Из плена в плен - Илья Бровтман

кто слаб, пусть даже смел,

Быстро ставит на колени,

Тот, кто вырасти успел.

Сколько мыслей о свободе

Создают мозги людей.

К сожалению, в природе

На верху всегда злодей.

Не мечтай о лучшей доле

Если слаб и ростом мал.

Гнёт заменят на неволю.

Каждый, в сущности, вассал.

Как печально, но из плена

Попадаем в новый плен.

У любого сюзерена

Наверху есть сюзерен.

Через пару дней въезжает

«Фордов» целый караван.

С облегчением вздыхая,

Успокоился Иван.

Под пятою иностранцев

Сразу стало легче жить.

И людей американцы

Даже начали кормить.

На площадке за бараком

На огне кипел казан.

Вот уже три года с гаком

Досыта не ел Иван.

Раздавал приятель Паша.

Он Ивану наложил

Миску вкусной сытной каши

И добавку предложил.

Словно манна сыплет с неба.

Наконец-то парень рад.

Закусив краюхой хлеба,

Приосанился солдат.

Пахло волей и весною.

Возвращался к жизни он.

Снова став самим собою,

Записался как Семён.

Двадцать пять ему, он молод.

Что-то ждёт его в пути?

Только отступает голод,

Хочет девушку найти.

По нетоптаной дорожке,

Отгоняя грусть — печаль,

Продвигаться понемножку

С ней в неведомую даль.

Постирав свою рубаху,

Словно сокол окрылён,

Возле женского барака

Стал прогуливаться он.

Познакомился с невинной

Двадцати неполных лет

Девой, с именем Галина.

Подарил цветов букет.

Обнимания и ласки.

Как школяр влюблён юнец.

Дело близится к развязке,

Хоть сегодня под венец.

Сладкий сон Семёну снится.

Расцветает райский сад,

И в руках его девица

Тает, словно шоколад.

Он в объятиях Галины

Сам парит на небесах,

И медовый вкус малины

Застывает на устах.

По спине скользят ладони,

И поют невдалеке

Ангелы. Он в женском лоне

Утопает как в реке.

Вдруг Галина расплываясь,

Обретает новый вид,

И в Марию превращаясь,

Тихо Сене говорит:

— Добрый мой совет послушай.

Никуда не торопись.

Разузнай про всё, Ванюша,

И поспешно не женись.

Что известно о Галине?

Ты не ведаешь совсем

Об её умершем сыне,

И про возраст — двадцать семь.

В ослеплении не знаешь,

Что в неё вселился бес.

Ни про мужа — полицая,

Про работу на ЭсЭс.

Это чёрт в обличье феи.

Все её слова обман.

Много выдала евреев

И предала партизан.

Очень хочется Галине

От людей злодейство скрыть.

Жить теперь в чужой личине

И фамилию сменить.

За судьбу твою боюсь я.

До свиданья, мне пора.

И растаяла Маруся,

Перед ним стоит сестра.

Говорит: — ну здравствуй, Сеня,

Рада я, что ты живой.

Ждём тебя мы с нетерпеньем,

Приезжай скорей домой.

Он проснулся, ветер свищет

На него со всех сторон.

В голове роятся мысли.

Что за дивный вещий сон.

А когда сказал он Гале,

Что известно про обман,

Зубы нервно застучали

У неё как барабан.

Всю её перекосило.

На лице мелькнул оскал,

И она его спросила:

— Кто тебе о том сказал.

Не сказав ей про виденье,

Сплюнул он в сердцах на пол,

И в унылом настроенье,

Повернулся и ушёл.

По прошествии недели,

С ним беседовал капрал.

Янки очень бы хотели,

Чтобы фермером он стал.

Двести акров в Оклахоме,

Деньги, слава и почёт,

И уют в просторном доме

Молодых и сильных ждёт.

Но не слушал он капрала,

А с поникшей головой,

На него глядел устало

И хотел скорей домой.

На ветру деревья гнуться.

Вскоре «Виллис» подкатил,

И желающих вернуться,

Негр в кузов подсадил.

Эльба, мост, стреляют где-то.

Тёмный грязный кабинет.

Посредине кабинета

Деревянный табурет.

На столе лежат ладони.

Краснолицый капитан

Восседает как на троне

В кресле. Он немного пьян.

О своей нелёгкой доле

Рассказал ему Семён,

О житье бытье в неволе,

Как на исповеди он.

Как бежал из плена в сене,

Как изведал боль и страх

Говорит, и видит Сеня

Недоверие в глазах.

Капитан кричит: — не гоже

Врать, коль с правдой не в ладу.

Как же ты с еврейской рожей

Выжить смог в таком аду?

Ты, небось, за миску каши,

Чтоб в аду тебе гореть,

Продал очень много наших

Коммунистов немчуре.

Сгинешь в огненной геенне,

И пойдёшь на Соловки.

Он набросился на Сеню,

Распуская кулаки.

Размахнулся и ударил

Кулачищем прямо в глаз.

Что за жизнь? Несчастный парень

В плен попал, который раз.

Глава 12. Апрель 1946 г.

Год как войны отгремели

Для Семёна. С этих пор

Много кедров, много елей

Повалил его топор.

Как подкошенный валялся

Перед ним столетний дуб.

Он с пилою обращался

Как заправский лесоруб.

Превратил отец народа

Всю страну в лесоповал.

Не взирая на погоду,

Кто сидел, а кто лежал.

Натянул поводья крепко.

Каждый в чём-то виноват.

Если рубят лес, то щепки

Во все стороны летят.

Рано в зимние квартиры.

В лютый холод и пургу

Рубит Сеня лес в Сибири,

Но не ропщет на судьбу.

Коль три года для фашизма

Довелось ему пахать.

Почему бы для отчизны

Лес чуть-чуть не повалять?

Жить без праздности и лени,

Не умея горевать,

Бог послал ему уменье

И напарника под стать.

Звали парня Николаем.

Сеня был ему по грудь,

А в плечах его косая

Сажень может утонуть.

Коля был огромен ростом,

Настоящий сибиряк.

В дверь войти ему не просто,

Не цепляясь за косяк.

Смотрят весело девчата,

Смех звучит со всех сторон.

Внешне смотрятся ребята,

Словно Пат и Паташон.